К. ЛАРИНА – Начинаем нашу программу. С большим удовольствием представляю нашего сегодняшнего гостя – это Андрис Лиепа, известный хореограф, народный артист России, директор Фонда имени Мариса Лиепы. Андрис, здрасте.
А. ЛИЕПА – Доброе утро всем.
К. ЛАРИНА – Будем говорить о прекрасном в эти прекрасные весенние дни. У нас есть повод: в Детском музыкальном театре Натальи Сац Андрис выпустил премьеру, которую, по-моему, сыграли в конце апреля, да?
А. ЛИЕПА – Да.
К. ЛАРИНА – Это такая реконструкция классических старинных спектаклей.
А. ЛИЕПА – Ну, это уже третья программа.
К. ЛАРИНА – Да, третья. Я напомню, что это «Шехерезада», «Шопениана» и «Половецкие пляски» – такой трехчастный спектакль. Вот давайте мы с этого начнем, чтобы вы рассказали нашим слушателям, в чем главный месседж, главное послание этой работы для вас.
А. ЛИЕПА – Ну, главное послание для детей и родителей – чтобы они приводили своих отпрысков для того, чтобы они все-таки наполнялись настоящим хорошим искусством. Театр сейчас на подъеме благодаря Георгию Георгиевичу Исаакяну, директору и главному режиссеру театра. Я с ним знаком давно, когда он еще работал в Перми. Тогда мы приезжали с «Русскими сезонами» и участвовали в таком большом событии, которым мы тоже поделились друг с другом: у них был свой фестиваль Дягилева, а мы привозили спектакли, которые реконструировали.
И вот когда он перешел сюда, в Москву, я уже вторым заходом, так как 20 лет назад после того, как впервые поставил эти спектакли, предложил театру Сац их забрать себе, потому что у меня тогда не было своей труппы, не было, где хранить декорации. Но тогда театр отказался. Ну, было несколько мотиваций.
К. ЛАРИНА – То есть непонятно, для кого, да?
А. ЛИЕПА – Но в итоге эти спектакли перешли в Мариинку, и я, честно говоря, ни секунды не жалею, что вот с 1993 года спектакли идут на сцене Мариинки – это «Жар-птица» и «Шехерезада».
К. ЛАРИНА – 20?
А. ЛИЕПА – Больше 20 уже. А сейчас с Георгием Георгиевичем мы уже делаем третью программу. Первая была – «Петрушка», «Жар-птица», после которой дети с родителями приходили и говорили спасибо. Вторая у нас такая была…
К. ЛАРИНА – Это же Стравинский, да?
А. ЛИЕПА – Стравинский, да.
К. ЛАРИНА – Сложная вещь-то.
А. ЛИЕПА – Ну, она сложная, если ее слушаешь без сюжета. Наверное, тяжело. Но опять, это понятие растяжимое. Если ты детям объясняешь музыку, которую они слушают, то им все становится ясно и понятно. А когда мы видим декорации, например, Бенуа или Головина к «Жар-птице», то, конечно, с хореографией Фокина, замечательными исполнителями… Ребята, которые работают в этом театре, ну просто купаются в этих проектах.
Потом был «Золотой петушок» прошлого года, и мы съездили с этим «Золотым петушком» в Париж. А сейчас (вот я просто так предвосхищал), это последняя премьера, замечательная дирижер Алевтина Иоффе. Театр на подъеме именно благодаря еще музыкальному руководителю, потому что это основа музыкального театра. И то, что Алевтина собирает оркестр…
И вот «Половецкие пляски», которые мы дали вместе с «Шопенианой» и «Шехерезадой»: когда хор зазвучал (а это 40 человек) с оркестром, и когда ребята на полном накале станцевали… А это, например, к «Половецким» декорации Николая Рериха, которые мы восстановили. Я так понимаю, что равнодушных не осталось ни среди детей, ни среди родителей. Потому что впечатление совершенно такое, ну, может, скажу немножко грубовато, но даже для меня оно убойное, потому что я до этого частично делал свои проекты и под запись (хотя и записи хорошие), но когда звучит живой оркестр…
К. ЛАРИНА – То есть фонограмма, да?
А. ЛИЕПА – Ну, фонограмма, потому что все-таки у меня проект частный, и частная антреприза, и вывезти 80 человек артистов, трейлер с декорациями, а еще 80 человек оркестра – то это, конечно, очень сложно.
Но мы готовим гастроли в Лондон. В этом году в июле месяце в рамках года культуры России в Лондоне как раз «Золотой петушок», «Шопениана», «Половецкие» и «Лебединое озеро» поедут в Лондон в театр «Coliseum», в котором когда-то танцевал мой отец. Мы уже третий год подряд делаем там фестиваль Дягилева. И, конечно, приурочили к столетию «Золотого петушка». Ровно 100 лет назад Сергей Павлович Дягилев на сцене «Гранд-Опера» показал спектакль в декорациях Гончаровой и с костюмами Натальи Гончаровой. Замечательная выставка, которая была в Третьяковской галерее, она все это как бы подстегивала.
Я мечтал об этом спектакле больше 20 лет. И я с этой идеей пришел к Георгию Георгиевичу и сказал: «Георгий Георгиевич, вот у нас есть уже один проект, – я говорю. – Давайте мы с вами попробуем форсировать немножко». Потому что в прошлом году отмечали столетие театра «Champs Elysees», и нам хотелось показать какой-то уникальный спектакль, потому что «Champs Elysees» открывался «Весной священной». И это мы посвятили Дягилеву. «Весной священной» Гергиев открывал этот сезон, посвященный Дягилеву, а мы как бы «Золотым петушком» закрывали. И это была опера-балет и оркестр. Мы выехали в прошлом году в составе 180 человек.
Для меня как продюсера это, конечно, огромная-огромная работа. Всегда благодарен всем, кто нас поддерживает. Но самое главное – результат. И результат превосходит все даже ожидания. Я когда придумываю этот проект, я тешу себя надеждой, что это будет красиво и должно всем понравиться. Но когда я вижу результат и вижу feedback, слышу, когда люди приходят и в Интернете мне пишут родители: «Спасибо огромное, ребенок за два с половиной часа ни разу не шелохнулся».
А вот сейчас на «Шопениане» кто-то из детей выходит и танцует. Там большой зал на 1300 мест – ни одного свободного места, все сидят даже на лестнице. Вот такое я редко когда вспоминаю, чтобы такой интерес был к премьерам. А это премьеры все-таки наши исторические.
К. ЛАРИНА – Ну, вот вопрос, который я хотела задать, меня он ужасно интересует, потому что, насколько я понимаю, вот такая форма восстановления спектаклей классических (в данном случае мы говорим о тех, которые вы делаете), по-моему, только возможна в балете. Никто нигде никогда не восстанавливал партитуры, допустим, спектаклей Станиславского в драме – это невозможно. А вы восстанавливаете целиком – от хореографии до художественного оформления. А что тогда дает свежее дыхание? Почему нет ощущения музейности? Как вы этого добиваетесь?
А. ЛИЕПА – Я считаю, что все-таки в нашей профессии все зависит от главного балетмейстера, от художественного руководителя.
К. ЛАРИНА – Ну, там что, прямо буквально-буквально, прямо тютельку в тютельку все?
А. ЛИЕПА – Ну, у нас почему эти спектакли восстанавливаются? Например, «Шопениана», «Половецкие пляски», «Шехерезада». У нас все передается из ног в ноги – то есть предыдущее поколение… То есть я вот «Шопениану» выучил у Барышникова, и Миша показывал мне этот спектакль, танцевал его в «ABT», когда танцевал в сезоне 1988-89 года в Америке. А «Видение Розы» я выучил от отца. Отец восстанавливал этот спектакль в течение нескольких лет. Когда они поехали с Большим театром, Сол Юрок попросил этот спектакль взять с собой в Нью-Йорк, и за кулисы пришел Виталий Фокин, сын Михаила Михайловича, и сказал: «Это лучшая версия, которую он видел из восстановленных спектаклей».
Точно так же передаются по наследству, из одного театра в другой спектакли. Что-то утеряно. Вот, например, «Тамар» – мы делали новые постановки. Как восстанавливался «Петушок»? Эта наша версия – посвящение Дягилеву, Фокину, Наталье Гончаровой, первым исполнителям этого спектакля. Хореографию делал Гали Абайдулов. Мы нашли где-то 4,5 минуты…
К. ЛАРИНА – Пленку, да?
А. ЛИЕПА – Пленку. Когда его восстанавливали, этот спектакль…. Где-то в 40- годы его засняли. И вот даже цветная пленка, она существует. У меня есть 10 минут документальных фильмов, которые показывают, как репетирует сам Фокин. Я познакомился с внучкой Михаила Михайлович Изабель Фокин, и у них в архиве есть около 20 часов документальных кадров. То есть вот так он обожал сам кино, он был киноманом и сам снимал на 16 миллиметров.
Но есть кусочки, которые я видел: Рахманинов и Михаил Михайлович на дне рождения Веры Фокиной; Михаил Михайлович в «Голливуд Боул» репетирует «Шехерезаду», «Шопениану», сам танцует «Половецкие пляски». На одном из небоскребов Нью-Йорка он стоит, и вместе со своим сыном Виталием они делают антраша: кто больше сделает, кто лучше. Вот эти все вещи, они остались. Если ты серьезно занимаешься этим, можно копнуть и найти какие-то потрясающие совершенно…
К. ЛАРИНА – Но при этом индивидуальность актерская сегодняшняя участвует вот в этом процессе? Или нужно как бы себя стереть?
А. ЛИЕПА – Вы знаете, я, честно говоря, когда предложил этот проект Театру Натальи Ильиничной Сац, с одной стороны, понимал, что уже и Мариинка танцует, и Кремлевский балет танцует эти спектакли. Я их восстанавливал в Дрездене, восстанавливал в Марселе, несколько спектаклей было поставлено в Риге. И я так понимаю, что уровень трупп разный. Ну, какой-то есть стандарт, ниже которого я опускаться не хочу.
Но когда я увидел несколько спектаклей в этом театре, я понял, что труппа голодна – голодна в плане вот таких крупных проектов. Я ничего не имею против «Трех поросят», если они идут, я ничего не имею против «Снежной королевы», «Принцессы на горошине». Но когда рядом встает шедевр из «Русских сезонов», то, конечно, каждому человеку, который работает в труппе…
Ею, кстати, руководит замечательный танцовщик Владимир Кирилов, мы с ним, ну, из одного поколения. Он чуть-чуть старше меня, но мы часто встречались на международных конкурсах. И мы как-то все под крылом Георгия Георгиевича Исаакяна расцветаем. Он и сам много ставит в театре и дает возможность вот этим новым проектам (хотя они старые) как-то по-новому звучать.
И вот когда молодежь… У нас есть такой очень хороший там танцовщик Павел Окунев, он потрясающе танцевал «Петрушку», замечательно танцует «Золотого петушка». И вот здесь, в «Половецких плясках», он исполнял роль главного воина – ту роль, когда когда-то исполнял Михаил Михайлович Фокин. Кстати, восстанавливал этот спектакль Михаил Лобухин, это ведущий солист Большого театра. Он когда-то танцевал эти спектакли в Мариинке, а в Мариинке они остались еще от Фокина. Но никто никогда после Фокина не возобновлял декорации и костюмы Николая Рериха.
К. ЛАРИНА – А у вас тут художники тоже были, которые занимались? Нежные.
А. ЛИЕПА – Аня Нежная восстанавливала, да. С Окуневым Вячеславом мы сделали «Золотого петушка», это был первая моя такая настоящая как бы серьезная работа с художником, с которым я никогда лично не работал. Я когда-то танцевал в «Петрушке», которую он ставил, в постановке Виноградова, а он был художником-постановщиком этого спектакля. А вот так лично это как раз подача Георгия Георгиевича Исаакяна. Он мне сказал, что работал много, и он гарантирует, что это будет качественная работа.
Я вот, работая с Нежными в течение 20 лет, с большим скрипом в сердце начал работу с художником, с которым я не работал, но получил колоссальное удовольствие от профессионализма. И, по-моему, сам Слава… Мы как-то слились в экстазе таком творческом, когда он мне говорит, что: «Уже никто не расписывает по батику, давай найдем художников». И мы нашли художников, потому что все костюмы…
К. ЛАРИНА – То есть там все рукотворное?
А. ЛИЕПА – Все рукотворное, все рукотворное. И это благодаря театру, Наташе Осмоловской, которая работает там конструктором по костюмам. Я с ней как бы сейчас в таких очень тесных отношениях, потому что вот что-то надо было поделать для «Шехерезады», что-то нужно было доделать для «Половецких» – и она просто вот как куратор взялась и это все сделала.
К. ЛАРИНА – А когда были поставлены эти спектакли Дягилева?
А. ЛИЕПА – Ну, смотрите, первый «Русский сезон» был в 1909 году – «Половецкие пляски» и «Шопениана». 1910-й – это была «Шехерезада». 1911-й – это была «Жар-птица». И вот в 1914 году…
К. ЛАРИНА – То есть век практически прошел?
А. ЛИЕПА – Ну да.
К. ЛАРИНА – А по тем временам это был, наверное, авангард такой?
А. ЛИЕПА – Вы знаете, я иногда, когда немножко как лектор выхожу и делаю какое-то вступление…
К. ЛАРИНА – Вам что писали-то про эти работы?
А. ЛИЕПА – …Я говорю: «Дорогие мои зрителя, вот представьте себе, что премьера «Шехерезады» была круче «Аватара». Ну, это абсолютная правда. Вот когда я сейчас услышал оркестр и звук полного состава хора, я понял, что это совершенно феноменальное ощущение, когда ты сидишь в зале, и вот этот звук стерео, который слушаем только в наушниках или когда приходим на какие-то суперпремьеры в кино – вот этот звук стерео, только натуральный, живой, с оркестром, он покоряет. Ну, вот я сам, как человек, который творческий, не представляю, что это было за впечатление 100 лет назад, когда зритель приходил и не видел. У них не было ни кино, ни телевизоров, ни «iPad», ни «iPhone», ничего.
К. ЛАРИНА – Ну что же, напомню, что Андрис Лиепа в нашей студии. Я просто скажу нашим слушателям, что есть возможность, конечно же, и вам какие-то вопросы задать. Если есть – милости просим на SMS +7 (985) 970-45-45. Мы говорили о премьерных спектаклях в Театре Сац – «Шехерезада», «Шопениана» и «Половецкие пляски». Я посмотрела по афише, по-моему, там 31-го числа ближайший спектакль, 31 мая.
А. ЛИЕПА – И «Золотой петушок» 29 мая.
К. ЛАРИНА – Да.
А. ЛИЕПА – А, по-моему, 30-го числа…
К. ЛАРИНА – Ну, мы потом посмотрим, если что, для вас уточним. А сейчас мы слушаем новости, потом продолжим.
К. ЛАРИНА – Вот я открыла сайт Музыкального театра Натальи Сац, чтобы уточнить нам даты, куда мы хотим вас пригласить, чтобы вы посмотрели. Там билеты есть, я вижу на сайте, можно купить. 25-го «Золотой петушок». Да?
А. ЛИЕПА – Да, два спектакля. По-моему, в 12 и в 16.
К. ЛАРИНА – 31-го вот премьера, в 2 часа дня идет – «Шехерезада», «Половецкие пляски», «Шопениана».
А. ЛИЕПА – Ну, замечательно.
К. ЛАРИНА – Так что вот это майский репертуар, но, в принципе, там все подробно написано.
А. ЛИЕПА – Я там буду обязательно, я хожу на все спектакли. Очень важное все-таки вот такое маленькое предисловие: перед каждым выступлением я выхожу на сцену и рассказываю, что мы будем смотреть.
К. ЛАРИНА – А, то есть такое вступление.
А. ЛИЕПА – И немножко историческую, да, справочку. И Роксана Николаевна дает какое-то маленькое вступление про театр, потому что кто попадает первый раз в театр, для них очень важно тоже вот это какое-то напутственное слово. И мне очень важно, потому что я сам родитель, просто дочка выросла, и понятно, что сейчас я уже передаю эстафету следующим. У Илзе растет Надюша, она была на премьере, и они вышли с Илзе, подарили мне цветы. Надю взял на руки и на поклонах кланялись вместе. Она уже такая активная девочка, она танцует, очень любит балет. Так что у нас вот уже второе поколение.
К. ЛАРИНА – То есть династия продолжается?
А. ЛИЕПА – Ну, продолжается, да, слава тебе, господи.
К. ЛАРИНА – Молодцы. Ну, вот теперь еще одна тема, которую я хотела обсудить с Андрисом, может быть, даже его поздравить в какой-то степени, поскольку получили мы информацию, что Андрис возглавит Кремлевский балет вот буквально в конце этого сезона. Так ли это?
А. ЛИЕПА – Ну, давайте расскажу, как история развивается. Был на приеме у Петра Михайловича Шаболтая, сделал такое предложение: быть художественным руководителем и главным балетмейстером Кремлевского балета. Больше всего меня смущали мои личные отношения с Андреем Борисовичем Петровым. Я ему позвонил, сказал о такой вот ситуации.
К. ЛАРИНА – А он сейчас художественный руководитель, да?
А. ЛИЕПА – Он художественный руководитель, главный балетмейстер.
К. ЛАРИНА – Долгие годы.
А. ЛИЕПА – 20 лет этому коллективу, он создавался на базе самого Кремля, тогда еще Андрей Борисович был руководителем самого Кремлевского дворца, то есть он совмещал две должности. Тогда приглашал меня на премьерные спектакли, я танцевал у него в «Макбете» (постановка Васильева), а потом Владимир Викторович попросил меня участвовать в премьере «Золушки».
И тогда для меня был какой-то такой очень важный личностный момент, когда я вышел на сцену и танцевал с Екатериной Сергеевной Максимовой. И вспоминаю, когда мама после спектакля говорила: «Я не могла поверить, что вот на сцене…» То есть на этой сцене отец танцевал с Екатериной Сергеевной «Лебединое озеро». У него была премьера, и тогда он танцевал вместе с ней, она вводилась в этот спектакль. И вот так через какое-то время я танцевал Принца, а она танцевала Золушку. Сам Владимир Викторович тогда танцевал Мачеху. То есть это был такой спектакль очень интересный, с костюмами, которые сделала Нина Риччи, и это был такой очень большой проект творческий интересный и художественный для Кремлевского балета.
К. ЛАРИНА – То есть театр для вас родной этот, да?
А. ЛИЕПА – Ну, я на этой сцене… Я вообще на эту сцену Кремля вышел в девять лет, это был 1971 год, спектакль «Школьный двор». Поэтому дальше была вторая сцена Большого театра и сцена, на которой школа выступала каждое воскресенье практически. Я танцевал там впервые с Ниной Ананиашвили. Там всегда проходили выпускные спектакли. Большой давал всего один день, а все остальное мы работали в Кремлевском дворце. Плюс ко всему на этой сцене впервые я станцевал «Жизель».
И поэтому вот этот заход через Кутафью башню и проход через все… Как бы с левой стороны ты идешь: с правой стороны – Кремлевский дворец, а с левой ты смотришь – храм и Успенский собор. И эти маковки, которые рядом совсем с входом. Там 12-й подъезд, когда ты заходишь, ты видишь то, что никто не видит – эти старинные русские палаты. И я всегда ухожу… Сейчас есть телефон, раньше был фотоаппарат, я всегда фотографировал. Хотя знаю, что у меня уже 40-50 видов этого есть, но я все равно фотографирую.
Что происходит сейчас в труппе? Труппа в очень хорошем состоянии. Андрей Борисович продолжает еще ставить свою премьеру. В сентябре состоится премьера «Волшебной флейты», это его постановка. А потом я так понимаю, что плавно перейдет как бы руководство в мои руки. С Андреем Борисовичем мы обо всем поговорили, он остается почетным президентом этой труппы. В этой труппе идет 15 его постановок. И так же, как в Большом театре Григорович является художественным руководителем своих спектаклей, что абсолютно нормально и по-человечески правильно – он приходит и их курирует.
Я думаю, что с Андреем Борисовичем у нас никогда не было творческих разногласий. Я танцевал в двух его спектаклях, в «Деревянном принце» и в «Калине красной», когда еще работал в Большом театре. Потом вот этот переход в Кремлевский балет. И уже семь лет мы с ним вместе являемся художественными соруководителями проекта «Русские сезоны XXI века». Поэтому еще 12 спектаклей, которые фонд и «Русские сезоны XXI века» предоставили как бы на сцену и в труппу Кремлевского балета – это все объединится.
К. ЛАРИНА – Это ж сколько уже будет названий?
А. ЛИЕПА – Ну, это такой большой конгломерат, 24 спектакля.
К. ЛАРИНА – Сумасшедший дом! Это же как играть? Раз в месяц?
А. ЛИЕПА – Ну, мы делаем много гастролей. Вот Фонд Мариса Лиепы уже на протяжении четырех-пяти лет делает от 10 до 20 гастрольных выездов. Это очень важные для нас города: это Казань, это Нижний Новгород, это Ярославль. Везде работаем в крупных театрах. В Ярославле, например, это Волковский театр – просто идеально подходит для «Русских сезонов». Нижний Новгород. В Казани потрясающий театр. Нижний Новгород страдает, конечно, нет настоящего оперного театра. Тот, который есть, он, конечно, требует либо реставрации, либо какого-то нового помещения.
Но все равно мы выезжаем и работаем там с большим удовольствием. Сочи, Ессентуки, Саратов, Самара – вот эти все города. Ну, я в какие-то езжу. В Тулу езжу сам на машине и в Нижний езжу сам на машине. Это как бы такие города, которые очень обделены настоящим классическим искусством. То, что туда едут эстрадные артисты – это все нормально, но редко кто туда из столичных артистов приезжает с полной постановкой. Это, нужно заказать…
К. ЛАРИНА – Декорации.
А. ЛИЕПА – Большой трейлер с декорациями, да, вывезти 80 человек артистов и сыграть там спектакль. Так как у нас есть партнер Челябинск – это город, в котором как бы очень часто бываем, и я там еще являюсь и художественным соруководителем проекта, который называется «Андрюша». На протяжении пяти лет мы самых лучших детей Челябинской области как бы премируем.
К. ЛАРИНА – А почему «Андрюша»? От Андрис?
А. ЛИЕПА – Так получилось. Нет, это моя подруга, она потеряла ребенка.
К. ЛАРИНА – А…
А. ЛИЕПА – И ему было восемь лет. И вот так решила, что она должна что-то сделать. Она живет в Челябинске, она хотела что-то сделать.
К. ЛАРИНА – В память о нем, да?
А. ЛИЕПА – Да, в память о нем. На таком уровне проходит вот этот фестиваль ежегодный. 22 мая буду там обязательно. И пять лет подряд Саша Олешко ведущий. Я как учредитель этого фестиваля вместе с Юлией Жаботинской делаю это мероприятие. Юра Розум. Ну, очень много людей, которые нас поддерживают, просто приезжают, и в удовольствие для себя с огромным потенциалом вот симпатии и любви челябинцев мы делаем проект уже пять лет.
К. ЛАРИНА – Ну, вот Челябинск точно совершенно нас слушает, поэтому я думаю, что эта информация будет важна для наших слушателей в Челябинске.
А. ЛИЕПА – Ну, вот это то, без чего я не могу. Просто помимо всех своих художественных проектов есть какие-то еще благотворительные, которые для меня очень важны и без которых жить не могу.
К. ЛАРИНА – Андрис, возвращаясь к Кремлевскому балету, вот в чем все-таки главная функция художественного руководства? Когда вы говорите, что, скорее всего, «Русские сезоны» вместе со своим репертуаром войдут в Кремлевский балет, не поглотит ли одно другое?
А. ЛИЕПА – Нет, ни в коем случае.
К. ЛАРИНА – Должна ли быть какая-то общая концепция театра? У вас есть такое видение? Или вы еще об этом не думала?
А. ЛИЕПА – Думал, думал. Как же не думал? Думал о ближайших спектаклях, обсуждал эту ситуацию с Андреем Борисовичем. Петр Михайлович сказал, что он хотел, чтобы в следующем году было две постановки новых. Ну, наверное, сейчас не буду их объявлять. Когда меня официально утвердят (утверждение, наверное, будет где-то в середине мая, я буквально послезавтра улетаю в Болонью вместе с театром, с Андреем Борисовичем, туда едет «Лебединое озеро», так как уже есть такое принятое решение между всеми субъектами, которые участвуют вот в этом процессе), я постепенно буду перенимать вот эти функции художественного руководителя.
Я, конечно, хочу и репетировать с артистами, очень хорошо их знаю. Там есть молодые, очень талантливые артисты. Есть планы на новые постановки как и к «Русским сезонам», так и планы на постановки классических спектаклей, которые, безусловно, нужны для этой труппы. Ну и огромный вот этот пласт, который есть у Андрея Борисовича. Спектакли никуда сниматься не будут, будут идти, и версии его классических спектаклей.
И я думаю, что есть несколько постановок, которые никогда там не делались – ни «Баядерка», ни «Раймонда». Вот это тот репертуар, который, конечно, этой труппе будет только в огромный плюс. Потому что на последнем спектакле «Лебединое озеро» я увидел 6 тысяч зрителей, которые пришли для того, чтобы посмотреть классический спектакль.
В Большой театр, вы знаете, попасть сейчас практически невозможно. Я думаю, что не только вам и мне, а уж простому зрителю. Я не могу попасть… Потому что занят, какие-то проблемы есть, но я всегда могу поговорить с Илзе или позвонить администраторам, и меня пропустят, да. А некоторые сейчас страдают из-за того, что очень высокие цены на билеты.
К. ЛАРИНА – Не то слово. Хочется же хорошие места, а просто даже мечтать об этом нельзя.
А. ЛИЕПА – Ну, не просто хорошие, вообще даже просто пройти. А пройти просто уже нельзя.
К. ЛАРИНА – Да.
А. ЛИЕПА – Поэтому Кремлевский дворец сам по себе – площадка, которая дает возможность. Там в воскресенье, если люди хотят пойти… Вот я был в воскресенье и видел этот спектакль. Я вам скажу, что просто меня поразило, так было в советское время, когда один день Кремлевский дворец принимал балет или оперу Большого театра, а на следующий день наоборот – в Большом театре шла опера. Вот так все менялось.
И мне кажется, площадка для меня очень родная, я два года назад справлял там свой юбилей. Я всегда делаю там юбилей, посвященный отцу, потому что это была та самая площадка, на которой мы все выступали. И я надеюсь, что наши как бы личные отношения к самому театру, к людям, которым там работают, к коллективу замечательному… На сегодняшний день она самая оснащенная и современная площадка в стране. Ничего подобного нет, даже «Крокус» не может сравниться с той машинерией, которая существует в этом замечательном театре.
Я его называю театром. Кто-то говорит, туда трудно проходить, кто-то говорит, что много народу. Но я это рассчитываю для себя лично и понимаю, что если я работаю, например, в Театре Станиславского со зрительским залом на 900 человек, то мне нужно провести 9 спектаклей, чтобы собрать такую зрительскую аудиторию.
К. ЛАРИНА – А здесь полный зал?
А. ЛИЕПА – Ну, на мои спектакли (они проходят раз в полгода, раз в год) я могу собрать. А это регулярный спектакль, который идет, ну, планово, который ставится. Вот 30-го числа они играли «Жизель», и я думаю, что зрители на эти названия ходят. И когда артисты хорошо танцуют… Даже молодые, пусть нет таких имен, как в Большом театре. А я на самом деле уже разговаривал с Петром Михайловичем, что можно будет приглашать каких-то интересных гостей. Это в политике Кремлевского балета не очень приветствовалось, но существует, например, фестиваль Кремлевского балета, он проходит в сентябре, и приезжают разные исполнители из разных трупп, танцуют репертуар Андрея Борисовича, который идет в Кремлевском балете.
К. ЛАРИНА – У вас вообще вот эта практика сществует – приглашать зарубежных звезд в качестве солистов именно в балетные труппы по контракту, как это происходит во всем мире? Что-то я вообще не помню такого, когда это было последний раз.
А. ЛИЕПА – Ну, есть. Смотрите, Дэвид Холберг работает в Большом театре, да. В Театре Станиславского танцует Полунин. Ну, как бы он все-таки артист, который работал в Ковент-Гардене, и он реально сейчас работает в одной из наших трупп. Такого массового притока, как, например в «ABT», когда собирается…
К. ЛАРИНА – А почему? Условия не такие? В чем здесь разница? Все-таки это такая считается Мекка театральная – Москва. А уж о балете вообще что тут говорить?
А. ЛИЕПА – Ну, все-таки, наверное, от руководства зависит. Посмотрим. Школы иногда разные, иногда…
К. ЛАРИНА – Ну, наши же балерины, наши танцовщики работают в лучших труппах мира по контракту, да?
А. ЛИЕПА – Ну да. Это же нужно найти как бы финансирование на то, чтобы пригласить артистов.
К. ЛАРИНА – Вот!
А. ЛИЕПА – Я думаю, что тут тоже немаловажная роль. Потому что на сегодняшний день чтобы пригласить, не просто… Это как легионеры в футболе, да?
К. ЛАРИНА – В футболе, да.
А. ЛИЕПА – Нужно сначала собрать несколько миллионов долларов, чтобы пригласить нормального игрока.
К. ЛАРИНА – Я вот недавно перечитывала (извините за выражение) книжку мою любимую «Моя жизнь в искусстве» Константина Станиславского. Я там с огромным каким-то наслаждением прочитала именно первую часть, еще домхатовскую, когда он рассказывает вообще о театральной, художественной, музыкальной жизни Москвы…
А. ЛИЕПА – Москвы, да.
К. ЛАРИНА – …Вот в то самое время. Это, не знаю, середина-конец XIX века и начало XX века. Это что-то невообразимое, какие имена он называет, начиная от драматических театров и заканчивая Музыкальным или Большим театром, какие туда приезжали имени. Почему это все так в прошлом таком далеком и так этого и не случилось за все эти годы? Хотя, вроде, мы открыты стали совсем, соединились со всем миром.
А. ЛИЕПА – Ну, у нас репертуар другой, нужно, чтобы артисты приезжали. Хороших артистов тоже не очень-то отпускают из своих театров. Это должны быть личные контакты. Вот я сейчас слышал, что Владимир Шкляров и Виктория Терешкина едут в «ABT» танцевать «Баядерку». Это значит, за какое-то время они должны приехать… «Баядерка» Натальи Макаровой, у них идет кировская версия. Поэтому нужно приехать, отрепетировать.
Мы когда с Ниной Ананиашвили ездили в труппу Баланчина, полтора месяца мы не присутствовали в Большом театре, полтора месяца работали там, репетировали. Знаете, когда артист в фаворе и у него есть свой репертуар, на полтора месяца лишиться какого-то своего ведущего солиста – это достаточно сложно. И не каждый отпускает.
Вот так мы говорим сейчас – пригласить кого-то из «Гранд-Опера». Я пару раз звонил Брижит Лефевр, она мне говорила: «У нас репертуар, у нас репетиции», – и просто так отпустить своего артиста она не может. То есть тогда приезжал Легри, который был в статусе звезды этуаль, и он мог себе позволить не участвовать в каких-то репетициях, и не был так занят. И тогда я его приглашал. А так вот получить просто Бенжамена Пеша, мы хотели пригласить – он был занят, потому что у него есть какие-то свои обязательства перед театром, и его не отпустили.
К. ЛАРИНА – Современная хореография, я имею в виду такой драматический танец, который сейчас стал очень популярный, так называемый современный танец как отдельный жанр – вот эти спектакли у нас часто выступают, в том числе и в рамках различных гастрольных туров, и фестивалей театральных. Но это все-таки другое, наверное, да? Я, правда, не знаю, вообще как вы к этому жанру относитесь, который сейчас стал очень популярен – жанр современного танца.
А. ЛИЕПА – Ну, если зритель, то есть слушатель не понимает, наверное, это вы говорите…
К. ЛАРИНА – Пина Бауш.
А. ЛИЕПА – Ну, Эйфман.
К. ЛАРИНА – Ну, не знаю, для меня Эйфман все-таки балет. А вот Пина Бауш – это такой драматический танец, хореография современная.
А. ЛИЕПА – Ну, он считается в Европе все-таки балет.
К. ЛАРИНА – Балет?
А. ЛИЕПА – Ну, вот сейчас, например, в «Гранд-Опера» в прошлое воскресенье, в это воскресенье идет как раз вечер Пины Бауш, поэтому лучшие труппы Европы исполняют вечер Пины Бауш. Нельзя сказать, что это не перформанс, это балет, это балетная труппа. Я тут недавно раскопал свои фотографии и выложил как раз в «Facebook», я работал у Бежара. Конечно, вот такого масштаба личности, как Бежар, Ролан Пети, уходят.
К. ЛАРИНА – И это в то время, когда танцевала у него и Майя Плисецкая, успела с ним поработать, да? Это все-таки считалось – абсолютный авангард, современное искусство. Я помню, как Майя пробивала, вообще это была мечта ее жизни – станцевать у Бежара.
А. ЛИЕПА – Ну, тогда все-таки Большой театр принимал просто как гастроли. А например, Олег Виноградов, ему удалось вытащить, и они делали совместный проект с Бежаром. То есть конкретно выступали артисты в спектаклях бежаровских, и делались специальные постановки на Рузиматова, на Алтынай Асылмуратову, на Ченчикову, были поставлены номера, которые потом перешли в их репертуары и они их танцевали. У нас все-таки Юрий Николаевич как-то свой репертуар оберегал, и поэтому…
К. ЛАРИНА – Рационалист, да.
А. ЛИЕПА – Ну, нет. Так это случилось. И на сегодняшний день все равно. Это как ушел из «Гранд-Опера» Рудольф Нуриев, но весь репертуар остался. Сейчас Большой театр без репертуара Григоровича – я не представляю, что будет. Как бы все классические версии все равно в его постановке. Ну а без Большого театра… Сейчас гастроли должны в Нью-Йорке. Ну, без «Лебединого», без «Спартака», наверное, и труппу трудно приглашать, потому что это хиты несмотря на то, что нет тех исполнителей великих – и отца, и Васильева, и Тимофеевой, и Екатерины Сергеевны Максимовой. Но есть молодежь, стараются очень.
К. ЛАРИНА – Но масштаб другой.
А. ЛИЕПА – Масштаб другой. Просто мне так кажется, что чуть-чуть теряется вот это отношение к актерскому мастерству, к партнерству. Хуже держат, хуже играют. Несмотря на то, что танцуют в этих спектаклях, все равно вот той какой-то легкости и мощности, которая была…
К. ЛАРИНА – Того драматизма внутреннего, да?
А. ЛИЕПА – Да. Ну, даже вот мы-то воспитывались на том репертуаре. И когда мы с Ниной Ананиашвили танцевали «Ромео», «Раймонду», я танцевал в «Иване Грозном» Курбского, мы не сдавали своих позиций по отношению к первым исполнителям. То есть моя задача была – станцевать не хуже, чем Борис Борисович Акимов. И в этом была как бы моя идея: я вхожу в роль и не танцую хуже, чем предыдущие артисты, а как минимум хотя бы на уровне.
Просто сейчас очень сложно найти вот эту эквивалентность масштабу личности. Ты, приходя в спектакль, в котором были великие, явно тут же становишься во второй-третий ряд. А наша задача была… Ну, вот я танцевал с Иреком Мухамедовым, и все понимали, что это не Юрий Кузьмич Владимиров и не Боря Акимов, а это другой спектакль с другими исполнителями, но как минимум стоящий как бы на одной платформе. То есть мы привносили в спектакль какую-то свою такую драматическую интересную историю.
К. ЛАРИНА – У нас заканчивается время. Мы не поговорили о Большом театре, о том, что происходило с ним за последний сезон. Сейчас, слава богу, все утряслось.
А. ЛИЕПА – Ну, дай бог.
К. ЛАРИНА – Хотя очень много судеб поломано все равно во всем этом клубке.
А. ЛИЕПА – Верю Урину, знаю его.
К. ЛАРИНА – А Дмитриченко талантливый?
А. ЛИЕПА – А я никогда не видел живьем. Один раз на концерте. Я думаю, что раз Юрий Николаевич Григорович ему давал спектакли, я доверяю его чутью, что он не просто так Дмитриченко дал Ивана Грозного, Спартака и Абдурахмана. То есть это три его партии. Живьем не видел ни одну из них, поэтому ничего не могу сказать.
Вот сейчас знаю, что Михаил Лобухин танцует Ивана Грозного и репетирует с Юрием Кузьмичом Владимировым. Был на спектакле, считаю, что это один из самых замечательных вводов, которые я видел за последнее время, именно вот как сделана роль. Но это опять же, когда Юрий Кузьмич передает свою роль по наследству, когда он знает каждое движение… Вот если бы был отец, я понимаю, что каждый приходящий Красс был бы интересен, так как он передавал Красса Борису Борисовичу Акимову. Это был совершенно другой исполнитель, но как бы эквивалентный, и можно было что-то из этого вытащить.
К. ЛАРИНА – Ну что ж, мы завершаем нашу сегодняшнюю встречу. Это Андрис Лиепа. Следим за тем, как дальше будет развиваться наша балетная художественная жизнь. Спасибо Андрису за то, что много сегодня рассказал новостей интересных из области прекрасного. И мне очень понравилось выражение «из ноги в ноги», я буду теперь им пользоваться.
А. ЛИЕПА – Да.
К. ЛАРИНА – Спасибо!
А. ЛИЕПА – Целую крепко, ваш Лиепка. Пока! Спасибо.
